Sorry, this entry is only available in Russian. For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.
Омская филармония с 1 по 3 июня в седьмой раз приняла фестиваль «Владимир Спиваков приглашает…». Участники фестиваля дали эксклюзивное интервью корреспонденту «Вечёрки».
Национальный филармонический оркестр России под управлением Спивакова дал три концерта, в каждой программе приняли участие виртуозные солисты – виолончелист Александр Рамм (Москва), скрипачка Агнеш Лангер (Венгрия) и трубач Вадим Эйленкриг (Москва). После первого концерта Владимир СПИВАКОВ признался, что уже начал задумываться об участниках следующего фестиваля в Омске:
– Надо просить, чтобы приехала Мария Дуэньяс, победившая в этом году на конкурсе им. Янкелевича. Она меня тронула: игра выдавала в ней тонкую душу, оказалось, так и есть. После конкурса Мария написала письма всем организаторам, поблагодарила. И вообще все члены жюри покорены Омском, спрашивают меня: когда приедем в следующий раз? Может, на следующий фестиваль приглашу кого-то из омичей. У вас есть очень талантливые люди, о чем вы, может, даже не задумываетесь.
Дворжак без пюпитра
Открылся фестиваль произведением чешского классика Антонина Дворжака – Концертом для виолончели с оркестром си минор (соч. 104). Солировал Александр РАММ – масштабное произведение музыкант играл без нот.
– Александр, вы всегда играете по памяти?
– Концерт Дворжака – это самый репертуарный концерт для виолончели, его просто стыдно играть по нотам. Конечно, я играю наизусть какие-то сочинения, которые выучил давно. Но, например, музыка Лютославского или Второй концерт Шостаковича – из тех произведений, во время исполнения которых лучше иметь ноты перед собой.
– Вы входите в число самых востребованных виолончелистов современности – наверное, это счастье для музыканта. Но ведь наверняка приходится играть и то, что не нравится…
– Иногда во время подготовки кажется: это не то сочинение, которое я хотел бы исполнять. Но как профессионал я могу влюбиться в любое произведение, иначе бессмысленно выходить на сцену, никто ничего не почувствует. За последнее время я много нового играл, и были моменты, когда хотелось бросить, думал: «Не хочу, зачем это мне?» Но потом наступает переломный момент – и понимаешь, что музыка прекрасна, находишь в ней то, что с первого раза тебе не открылось. Я больше скажу: даже самые знакомые сочинения, как, например, Концерт Дворжака, каждый раз раскрываются для меня по-новому. Вот и сегодня, благодаря масштабу Владимира Теодоровича, мы вместе нашли довольно много свежего – в этом и прелесть живого исполнения.
– От классики не устаете?
– Что вы! Как можно устать от любви?
– Омский симфонический оркестр нередко ставит эксперименты: играет голливудские саундтреки, рок-музыку. Вам приходилось участвовать в подобных проектах?
– Нет, не доводилось. На самом деле, я считаю, что кроссовер очень важен и нужен, но себя я не вижу в этом. Есть такие ребята, как 2CELLOS, есть гораздо более мною уважаемая «Апокалиптика», которая уже больше 20 лет популяризует виолончель – все это можно назвать кроссовером. Но мне хочется заниматься более серьезной музыкой.
– Александр, на какие жертвы вам приходилось идти ради искусства?
– Совсем недавно в моей жизни случился эпизод, который сильно повлиял на меня. Выходя из машины 23 февраля, я поскользнулся и упал – получил перелом локтевой кости. Была операция, сейчас в моем локте стоят спицы. Огромнейшее желание поскорее вернуться на сцену позволило мне быстрее восстановиться, и 15 апреля я уже играл. За полтора месяца было отменено и перенесено довольно много концертов, в том числе, к огромному моему сожалению, и с маэстро Спиваковым. Полтора месяца я не играл, 5–6 апреля начал заниматься и через десять дней вышел на сцену. Меня спасли стремление вернуться к любимой работе и позитив. Дал себе установку: не унывать!
– Предлагаю пофантазировать. Какой супергеройской способностью хотели бы обладать?
– Как концертирующему, а потому часто летающему музыканту, мне пригодилась бы телепортация. Ночные перелеты, потом концерты, потом снова ночные перелеты… Физические и нервные силы иногда бывают на исходе, хочется – раз! – и по щелчку пальцев оказаться дома или мгновенно переместиться в концертный зал.
– Бывает ли у виолончелиста профдеформация?
– Не профдеформация, а скорее способности, приобретенные благодаря профессии. У меня очень крепкая хватка, то же самое я замечал даже у пожилых виолончелистов. Помню, давал мне мастер-класс израильский виолончелист Узи Визель. И он вроде еле-еле говорит, совсем уже старенький, но, что-то рассказывая, схватил меня за руку – и просто синяки остались! Я понимаю, что у меня то же самое, левая рука натренирована очень сильно.
– Александр, спасибо вам за беседу! Предлагаю закончить на радостной ноте: вспомните самое счастливое событие за последнее время.
– За последнее время – возвращение на сцену после травмы. Но самое радостное в жизни, и даже затмевающее серебро на конкурсе Чайковского, это, конечно, рождение сына Даниила. Сейчас ему два года и три месяца.
Чему учат публику в Европе
Во второй программе фестиваля (2 июня) прозвучал Концерт для скрипки с оркестром ре мажор И. Брамса. Солировала Агнеш ЛАНГЕР– одна из ведущих солисток камерного оркестра «Виртуозы Майнца» в Германии. В 2009 году она уже выступала в Омске, на I Международном конкурсе скрипачей им. Ю.И. Янкелевича. Тогда 16-летняя скрипачка завоевала III премию и приз зрительских симпатий.
– Агнеш, вы впервые выступаете на сцене с маэстро Спиваковым?
– Да, и это много для меня значит. Быть в числе приглашенных Спиваковым – это честь. В прошлом году в Москве я играла с Национальным филармоническим оркестром России Концерт Шостаковича для скрипки с оркестром, но дирижером тогда был Михаил Гертс. Так что в Омске состоялся мой первый концерт с Владимиром Спиваковым… Забавно, сейчас подумала: ведь именно с Омском у меня связаны большие шаги в мире музыки. Конкурс имени Янкелевича – впечатление на всю жизнь, это был мой первый концерт с большим оркестром, именно здесь, в этом зале. После того конкурса моя жизнь сильно поменялась.
– Расскажите о своем инструменте.
– Скрипка была сделана в 1782 году итальянским мастером Николо Гальяно, я всегда беру ее на важные концерты. Но в повседневности я играю на другом инструменте. А эта скрипка принадлежит частному лицу из Германии.
– Как сейчас там обстоят дела с классикой?
– Филармоническое сообщество пытается многое делать для того, чтобы вырастить новую аудиторию, ведь сейчас там публика – пятьдесят и выше. Так что в Германии пытаются сохранить жизнь классической музыки разными способами. Придумывается много концертов для детей, есть образовательные программы, которые учат детей понимать эту музыку. Я думаю, что классику просто так нельзя слушать – этому нужно учиться. Особенно в сегодняшнем мире с его быстром темпом.
– Агнеш, кто ваш любимый композитор?
– Он у меня не один. Конечно, я люблю великих немецких композиторов, таких как Бах или Брамс. Поскольку я венгерка, Барток для меня особенно важен, и я очень люблю играть его музыку. Сочинения русских композиторов мало исполняла, но была бы счастлива сыграть Прокофьева или Чайковского. Мне повезло исполнять Шостаковича… Я люблю широкий звук и богатые эмоции русской музыки.
– Вы как скрипачка ограничиваете себя в чем-то? К примеру, Сергей Крылов, объявленный Ростроповичем одним из пяти лучших скрипачей мира, как-то сказал, что скрипач не должен трогать свои руки никакими химикатами, имея в виду в том числе крем.
– Конечно, я стараюсь беречь свои руки. Будучи подростком, я занималась верховой ездой. От этого пришлось отказаться, но не потому, что боялась упасть с лошади – просто вожжи ранят руки. Некоторые скрипачи говорят: «Я не могу играть на гитаре, потому что там струны жесткие, притупляют чувствительность пальцев». Для меня это неактуально, я никогда даже не пыталась играть на гитаре. Сейчас на самом деле и времени-то нет на что-то другое – все забирает скрипка. А когда выдается свободная минутка, я отправляюсь на прогулку, в идеале – на природу. Лучший отдых для меня – это уйти в лесную глушь или забраться в горы.
Фото Сергея САПОЦКОГО